Темнело все еще по летнему - солнце начинало уходить за горизонт ранним вечером, лениво растягивая свое удаление на несколько часов, ласково прощаясь с верхушками небольших деревьев, высаженных когда-то давно по периметру их старого сада. Сидя на крыльце Кларисса любовалась последними лучами света, ровно ложившимися на зеленую траву. Ей не хотелось покидать этот дом.
Он не был родовым поместьем, они с Томасом приобрели его почти сразу после свадьбы, потратив большую часть сбережений на уютное местечко вдали от шумного и людного города. Им хотелось спокойствия - оба они пускай и не застали войну с Гриндевальдом, но выросли во времена, когда она, успев завершиться, вылилась в общественный хаос и повсеместное горе многих людей, потерявших родных. Ее семья, на долю которой выпали также и ужасы войны маггловской, казалось пребывала в постоянном трауре, от которого Клариссе отчаянно хотелось сбежать. Возможно именно поэтому она и выбрала в мужья Томаса: с ним было спокойно, с ним казалось, что весь мир находился где-то вдалеке, не влияя на них, не являясь постоянной угрозой. И все же ни она, ни муж не могли пребывать в этой иллюзии вечно, тем более с рождением дочери, которая напротив стремилась стать частью большого мира, вновь стоявшего на пороге войны.     
Она не хотела уезжать, но и выбора у нее не было - в этот раз очередной темный волшебник не желал мирового господства, во всяком случае пока, вместо этого избрав своей целью одну конкретную страну - страну, в которой жила ее семья последние двадцать лет. Страну, которую она любила абсолютно искренне, где жили все ее друзья и которую отчаянно не хотелось покидать. Однако опасность дальнейшего проживания в магической Англии была слишком велика - происхождение Томаса, ее собственный брак с магглорожденным, ставил в гипотетическую опасность не только их, но и единственную дочь. И если собственной безопасностью они, возможно, готовы были бы рисковать, ради того, чтобы не менять уклад собственной жизни, складывавшийся на протяжении последних двух десятилетий, то ею они не могли жертвовать ни в каких условиях.
Ей однако о переезде не сказал еще никто - они оттягивали этот момент настолько, насколько могли, но в последнее время начали четко осознавать, что если не сделать это сейчас, их девочка окажется слишком привязанной к своей взрослой жизни, которую она начала постепенно создавать в Англии - этого они допустить не могли.
Темнота уже практически полностью накрыла сад и Кэчлав тяжело поднялась с места, отряхая колени от пожухлой травы, принесенной ветром - до наступления ночи и холодов нужно было успеть закрыть теплицу на заднем дворе. Погруженная в свои мысли, женщина неторопливо направилась в сторону дворика, когда услышала вдруг негромкие голоса. Ее шаги стали медленнее, она попыталась прислушаться, однако разобрать речь было слишком сложно. В одном из говорящих ей все же удалось узнать дочь - эти звонкие переливы сложно было с кем-то перепутать. Другой же голос принадлежал мужчине, явно молодому, но все же. Кларисса нахмурилась, выглядывая за угол. Она не видела лица собеседника Греты, однако беседа была явно насыщенной, а дочь ее выглядела совершенно несчастной, даже разозленной - ей редко приходилось видеть это выражение на обычно таком умиротворенном и радостном лице. Звонкий неожиданный звук пощечины, эхом разлетевшийся по саду, заставил женщину вздрогнуть, однако большее ее напугало то, что произошло следом: застывшая на секунду Грета, видно напуганная собственным действием, спустя мгновение бросилась вперед, окунаясь в явно давно не первый поцелуй. Она отшатнулась - подглядывать за подобным было неприлично и противоречило привитым ей с детства манерам и все же... Грета не рассказывала ей про то, что у нее есть молодой человек, не говорила о том, что сегодняшним вечером он присоединиться к их компании - все это было для нее сюрпризом, характеристики которого были весьма и весьма далеки от критериев приятных.
Ссора, судя по всему, не была окончена - поцелуй резко прервался, а сам парень, бросив пару резких слов, сделал шаг вперед и исчез их поля зрения Клариссы, трансгрессировав куда-то в неизвестность. Ее дочь опустила руки; она чуть дрожала - возможно охваченная резкими порывами ветра, но вероятнее всего - расстроенная произошедшим только что. Кэчлав сделала шаг вперед, не в силах сформулировать ни утешений, ни комментариев, в голове у нее кружились одни лишь вопросы, она терялась в них, не зная, что сказать, с чего начать, поэтому смогла выдавить из себя лишь имя дочери:
- Грета?! - резко брошенное, оно не походило на вечно ласковые обращения к единственному ребенку - с другой стороны и ситуация была из ряда вон выходящей - Кларисса не могла припомнить, когда дочь в последний раз хранила от нее какие-либо секреты, даже письма из Хогвартса, которые они с Томасом стабильно получали от ребенка несколько раз в месяц и которые чаще всего занимали несколько пергаментов, и те пестрили чрезвычайно подробными описаниями всего, начиная от общежития и заканчивая отношениями девочки с однокурсниками и многочисленными ухажерами. 

[NIC]Clarissa Catchlove[/NIC][AVA]http://funkyimg.com/i/ZKBN.png[/AVA]