Он наблюдал за Тиной с интересом - ее преображение было видно даже невооруженным взглядом. Это было любопытно: год назад, после ее перевода, он сомневался в том, что она подходит для этой работы. Достаточно стеснительная, тихая, легко краснеющая от одного взгляда или неосторожного слова. В их деле необходимо было быть более стойким, жестким. Однако впервые увидев ее за работой Персиваль быстро изменил свое мнение. Складывалось ощущение, будто это было два разных человека: один сосредоточенный, не замечающий ничего кроме своей цели и того, что могло бы помочь ее достичь, и другой, смущенно отводящий глаза и старающийся не встречаться лишний раз с окружающими. Во всяком случае так было с ним - впрочем он и до этого встречал немало хороших детективов, которых смущала компания начальства, так что он не находил в этом ничего удивительного.
Логика ее действий тоже была верной - в большинстве случаев, однако их все же был особенный, так что он поспешил ее разочаровать:
- Увы, но другие преступления мы к ним привязать не можем и как. Даже на эти нас выводят лишь неподтвержденные рассказы весьма сомнительных свидетелей, - чего еще ожидать, когда делом занимался идиот?
Впрочем, одна зацепка у него действительно была, правда заслугой предыдущего ведущего детектива ее нахождение не являлось и было скорее результатом его собственной работы. Он не был до конца уверен в том, что она была верной, но привык доверять собственным инстинктам, а потому - не стал игнорировать их и в этот раз, доставая из ящика вторую папку - на этот раз намного меньше и тоньше предыдущей.
Чем бы эта организация не была, своими масштабами и уровнем подготовки она впечатляла точно: за несколько месяцев работы, детективы так и не смогли найти никого, кто хоть как-то подходил бы под описание. Все, кого можно было связать с преступлениями хоть как-то будто под землю исчезали. Кроме одного человека. Летом этого парнишку видели скрывающимся с места преступления, а в сентябре кто-то с подобной внешностью вызвался дать показания на месте одного из нераскрытых убийств, однако скрылся в толпе прежде, чем кто либо из детективов успел уточнить его имя. Персиваль передал папку девушке, поясняя:
- На данный момент, наша единственная зацепка - это он, - с небольшой черно-белой фотографии, криво наклеенной на первую страницу, на них смотрел совсем молодой еще парень. Ему, кажется, не так давно перевалило за двадцать - двадцать два? двадцать три? Темные волосы, опущенная голова, взгляд исподлобья, с опаской сканирующий окружающий мир на предмет вражеских намерений.
Грейвз поднялся с места и обошел стол, оказываясь за спиной девушки и быстро просматривая файл, проверяя, верно ли он запомнил основные детали и параллельно пересказывая их Тине, дабы ускорить процесс:
- Сирота, живет один. Любая информация о нем начиная с семнадцати лет отсутствует. Пять лет назад сбежал из приюта и пропал. А в октябре всплыл снова, - он указал на графу адреса, - снял небольшую комнату в Бедфорд-Стайвесант. Мелькал несколько раз на местах преступлений. Думаю, логичнее всего будет начать с него. Готовы к небольшой поездке, Тина?
Вопрос был скорее риторическим - все же именно для подобной полевой работы ему и был необходим напарник-детектив, привыкший к подобным делам. Персиваль и сам был в них весьма хорош  уи все же последние пять лет он занимался несколько иным видом деятельности. В основном его работа теперь состояла в управлении участком, непосредственно расследованиями он занимался лишь в исключительных случаях.
Подхватив пальто, он приоткрыл перед Голдштейн дверь кабинета, пропуская ее вперед, и покинул офис вслед за девушкой, чуть усмехаясь при виде того, как активно его подчиненные, при виде начальства, принялись делать вид, будто заняты исполнением служебных обязанностей. Причины подобного интереса со их стороны были ясны - дело было и без того громким, даже на той стадии, на которой оно находилось на данный момент, а уж участие капитана и вовсе подогревало всеобщее любопытство.
На улице было светло, однако яркое солнце было обманчивым - октябрь в этом году пускай и выдался жарким, но пронзительный ветер, поднимавшийся в городе, сводил все тепло на нет. Он подзывает рукой ближайший кэб - благо в это время суток на улицах их было достаточно много. Вновь уступает девушке "пальму первенства" и следует за ней, устраиваясь на заднем сидении и передавая водителю записку с адресом паренька.
Они едут добрых полчаса - и это при том, что их собственный участок более чем далек от центра Нью-Йорка. Персиваль смотрит в окно и ему кажется, что с каждой минутой окружающий их пейзаж становится все печальнее. Впрочем, действительно, откуда у мальчишки из приюта деньги на не то что квартиру, комнату, в более-менее приличном районе? Едут в тишине - он ее любит, да и обсуждать им пока, к сожалению, нечего: почти полное отсутствие информации увы не предоставляет большой простор для обмена идеями. Сложно сравнивать и предполагать если не знаешь, с чем именно имеешь дело. Поэтому думает Грейвз о другом - в основном о парнишке и том, как к нему лучше будет подступиться.
Такси останавливается и Персивалю совершенно не нравится то, что он видит вокруг: старые, совершенно обветшалые, невысокие дома, люди в более чем потрепанной одежде, снующие вокруг и кидающие на них с Тиной подозрительные взгляды - оба полицейских здесь явно не к месту, оба выбиваются из толпы. Он поводит плечом и старается абстрагироваться от того факта, что мальчишке всего двадцать, что вырос он черт знает где и как. Жалость ему точно не поможет, а если их подозреваемый как-то относился к делу, то им было жизненно необходимо выведать все, что он знал о Гриндевальде и его последователях. Капитан чувствует на себе особенно пристальный и внимательный взгляд, однако и на этом не зацикливается - здесь их может осматривать кто угодно. Поэтому Грейвз расплачивается с водителем (которому явно не терпится убраться из этого места куда подальше) и направляется к ближайшему строению.
Долго идти им не приходится; квартира находится на втором этаже. Он стучится в хлипкого вида дверь и оглядывается через плечо на Тину, чуть улыбаясь ей, ободряюще.
Дверь открывает женщина, на руках у которой сопит маленький ребенок, завернутый в весьма сомнительные сероватые пеленки. Персиваль вежливо кивает и демонстрирует значок, представляясь детективом и озвучивая цель визита. Хозяйка квартиры закатывает глаза:
- Ладно, чего уж там, заходите. Его комната прямо по коридору, третья справа, - благодарность их ее, кажется, уже не интересует: леди удаляется в неизвестном направлении, захлопывая за собой ближайшую дверь и оставляя их с Голдштейн в одиночестве.
Старый, покрытый трещинами паркет скрипит под его тяжелыми шагами, торопясь внести лепту в и без того не самую дружелюбную атмосферу. Грейвз стучит в указанную женщиной дверь. Ответ раздается быстро - так, будто бы их здесь ждали:
- Кто там? - голос хозяина тихий, но звенящий - намного более мальчишеский, нежели капитан ожидал, даже зная его возраст.
- Детектив Грейвз и детектив Голдштейн, полиция Нью-Йорка. Мы хотели бы задать вам пару вопросов, мистер Бэрбоун.
Персиваль не совсем уверен, почему именно представляется детективом: возможно в память о старых днях, когда подобные визиты были одной из составляющих частей его рутины, а может - инстинктивно надеясь не пугать парнишку слишком сильно раньше времени. В любом случае - за его приветствием следует пауза, длинная настолько, что он уже было начал продумывать другие варианты того, как они могли попасть в эту комнату, когда с противоположной стороны двери послышался шум. Несколько щелчков и сомнительная преграда оказывается преодолена: высокий щуплый парень с фотографии предстает перед ними.
Его взгляд опущен в пол, он поднимает его лишь на несколько секунд - бегло осматривает лица Тины и Персиваля, чуть дольше задерживается на их значках. Затем парень кажется чуть испуганно заглядывает на мгновение за их спины - и вновь прячет глаза. Отходит чуть в сторону:
- Проходите.

[NIC]Percival Graves[/NIC][AVA]http://funkyimg.com/i/2Jjcj.png[/AVA][SGN]  [/SGN]