В изящных женских пальцах - длинная игла, плавными движениями которой алая шелковая нить вплетается в белоснежную ткань, что в будущем будет рубашкой. Причудливый рисунок росписью рун огибает будущие рукава, подол, неспешно пропитывая материал древней магией, невидимой взгляду. Магией скрытной, и вместе с тем могущественной, способной силой своей превзойти даже самые мощные заклятия, творимые сквозь палочку.
Женские пальцы, тонкие и проворные, творят красоту с необычайной легкостью - на их фоне крылья бабочки, кружащей вокруг цветка, кажутся куда грубее. Катрин, тихо напевая древнеирландские песни, была погружена в свою работу, любимую и чуть монотонную, благодаря чему мысли ее текли плавной родниковой водой по руслу глубокой реки. И все же, мысли ее тяжелые, давящие - вода мутная.

Девушка не плакала, когда отец сообщил ей имя ее будущего мужа. Итен выглядел как человек, твердо принявший решение, и Катрина видела в его серьезном взгляде - нельзя переубедить. Она лишь кивнула в принятии вести как послушная дочь, коей и была всегда, и неспешно покинула комнату, чтоб скорее скрыться в чаще лесной мглы. Ей необходимо было пространство, свежий воздух... подумать и осознать, чтобы смириться.

Пальцы колет от магии, игла горит в ладони - первая рунная цепочка, змей обогнув рукав, завершила свой круг; змея поглотила свой хвост, уроборосом знаменуя вечность. Отец любил изображения змей в декоре и одежде; обычно скупой на эмоции, замечая их, он одаривал дочь благодарной широкой улыбкой, от чего сердце девушки переполнялось радостью и любовью... Уже не однажды - скоро - она будет шить не отцу, а мужу. Итен Джагсон уступит венец главного мужчины в ее жизни, и передаст его другому.
Катрин замирает. А что, если рука больше не потянется к тканям и спицам, что, если тот мужчина окажется во всех сторонах недостойным ее заботы?.. И что? Недостойный он все еще будет оставаться ее мужем - она примет его фамилию, и недостатки его станут ее буднями. Серыми аль красочными да яркими - это уже в большей степени зависит от нее самой.

И все же внутри затаилась обида и боль, пульсирующей раной тревожащее девичье сердце. Бенджи...

Катрин откладывает рукоделие. Поднимается на ноги и бредет в сторону дома - время уже приближается к назначенному часу, а девушке еще должно сменить свое платье для встречи с господином Долоховым. Не смотря на советы матушки, она не красится. И платье выбирает простое и светлое, белое в мелкий цветочный рисунок. Катрин не хочет наряжаться, в конце концов мужчина навещает ее в рамках частного визита - то не светское мероприятие устраивается, где каждый обязан соответствовать установленным стандартам.

Катрин заканчивает укладывать волосы в высокую прическу, как в ее двери ее комнаты стучат с целью войти. Это отец - видимо, господин Долохов уже пришел, и настало время встречи. Девушка смотрит в, не смотря ни на что, ласковые глаза отца, и улыбается ему, делает глубокий вдох. Придерживая отца за локоть, они идут в сторону весенней гостиной.
Завидев Долохова, Катрин чуть сильнее сжимает руку отца, чтобы затем уже совсем отпустить ее. Она приседает в книксене перед мужчиной, и слышит как отец закрывает за собой дверь.

Господин Долохов стоит перед ней в нескольких шагах и смотрит столь внимательно, цепко. Как отличен его взгляд от всем сердцем влюбленного в нее Бенджамена... Девушка оглядывает одежду мужчины - чистая и выглаженная. Начищенные туфли блестят. Он готовился к встрече. Катрин всматривается в лицо: явные морщины недвусмысленно описывают господина Долохова как человека серьезного и даже жесткого. Последнее читается не по одному лишь лицу - вся фигура его источает энергию, давящую и темную. Похожее стал транслировать и ее отец в последние несколько лет, вот только в отличие от Итена, господин Долохов, можно сказать, светился. Черным солнцем на голубом безоблачном небе весенней гостиной Джагсон-Хауса.

— Мисс Джагсон, — приветствует ее мужчина, наклонившись к ее руке. — Это большая честь для меня.

- Взаимно, господин Долохов, - принимая поцелуй, Катрин возвращает любезность. Чуть улыбается, когда прямой взгляд мужчины сталкивается с ее. - Чуть ранее я наказала здесь накрыть к чаепитию, - девушка легким взмахом руки указывает окруженный креслами резной столик в углу комнаты. Он стоит у самого окна, вид которого выходит на сад и лес чуть в далеке. - Не желаете присоединиться?

Они устраиваются с удобством, и Катрин берет свою фарфоровую чашку в руки, о грани ее согревая ладони. Она молчит. Смотрит на сидящего рядом мужчину своим полу-внимательным полу-задумчивым взглядом. И молчит.