Погода стояла ясная, ослепительно сияло солнце, на которое глаза Северуса, давно привыкшие к полумраку, реагировали не самым приятным образом. Слизеринец шел по коридору, погруженный в себя. В руках он держал несколько увесистых томов – привет из горячо любимой им библиотеки Малфоев, и ему уже не терпелось добраться до общежития, чтобы скорее взяться за книги.
Книги – едва ли не единственное, что интересовало Снейпа всегда, с самого детства. Там, в Паучьем тупике, где дома стояли так плотно друг к другу, что в окна почти не проникал дневной свет, где всегда где-то рядом находился отец, способный сорваться в любую секунду... Северус себе и вообразить не мог другого занятия, кроме чтения. Ну и, конечно, фантазий о том, как он попадет в Хогвартс и все изменится.  Ведь там все должно было быть по-другому, не должно было быть этих шумных, несносных детей маглов, общества которых Северус избегал всегда. До Хогвартса у него был лишь один друг – Лили, и то, вероятнее всего лишь потому, что она была, как и сам Снейп, колдуньей. Кто знает, не будь у девочки магических способностей, возможно, Северус и внимания бы на нее не обратил.
Каково же было разочарование Северуса, когда он приехал в Хогвартс и понял, что дети волшебников не так сильно отличаются от маглов в плане поведения, как ему бы хотелось. Такие же шумные, такие же... бестактные, если вспомнить его первую встречу с тем же Поттером. Что там говорить, Поттер – это вообще воплощение всего самого неприятного, что Северус встречал в людях. И именно поэтому Северусу очень не нравилось видеть его все чаще и чаще рядом с Лили, в то время как он с ней виделся все реже. Чаще всего, конечно, Северус просто был где-то неподалеку от девушки, особенно не светясь (главным образом перед ее знакомыми гриффиндорцами). Чем старше они становились, тем сложнее становилась дружба между людьми с разных факультетов. При этом Снейп искренне не понимал, почему Гриффиндор на таком хорошем счету у всех. Этой компашке никогда не доставалось по заслугам, они сделали уже кучу вещей, за которые их давно бы уже можно было исключить, но... Но почему-то им всегда делали послабления, и это невероятно злило Северуса. Что хорошего в том, что творит Джеймс со своей шайкой? И вот еще вопрос – куда девается Люпин каждый месяц? Дело тут явно было нечисто. У Снейпа было несколько догадок, конечно, но они пока не обрели четких очертаний. Тем не менее, вся эта компания ему резко не нравилось, равно как и то, что их главарь проявляет недюжинный интерес к Лили. Она, конечно, не настолько глупа, чтобы всерьез повестись на такого заносчивого придурка, как Джеймс, но все же...
Снейп был так занят своими мыслями, что не сразу заметил, что кто-то идет ему навстречу. Брюнет ускорил было шаг, чтобы быстрее пройти мимо, кто бы там ни шел, но через несколько секунд поднял глаза и втянул носом воздух. Коридор был достаточно узкий, и весь проход ему преградили двое. Двое, которых он сейчас хотел видеть меньше всего. Блэк и Петтигрю, Мерлин их дери.
Немного отрешенное и расслабленное лицо Северуса напряглось и даже, кажется, чуть заострилось, пока тот переводил взгляд с одного гриффиндорца на другого. Блэк вызывал у него почти такую же неприязнь, как и Поттер, вечно участвовал в его авантюрах, и, как Снейп догадывался, часто был даже их инициатором. А рядом с ним Питер – это вообще отдельный тип, который постоянно ошивался рядом с тремя гриффиндорцами и бегал за ними хвостом. Северус в силу своего возраста не был блестящим легилиментом , особенно при использовании невербального заклинания, и далеко не всегда мог пробраться в чье-то сознание, оставшись незамеченным, но он много практиковался и иногда все же получалось. И вот Петтигрю был словно открытая книга. Он, разумеется, не вызывал у Северуса ровно никакой симпатии – Снейп очень давно понял, что Петтигрю просто-напросто прикрывается своими друзьями, конечно, это же так здорово – быть в такой сильной компании, да еще и ошиваться рядом с Поттером – звездой квиддича. Считаться его другом. Снейп находил это отвратительным, потому что прекрасно понимал, что если бы Петтигрю встретился с ним наедине – ни за что бы не полез на рожон. Как минимум из простого обычного страха. Он способен только поддакивать своим приятелям, пока ему самому ничего не грозит. Гриффиндорцы же, кажется, не отличались особыми умственными способностями, если до сих пор не поняли, что такое этот Петтигрю. Кажется, даже не нужно использовать легилименцию, чтобы это увидеть. Или же им было все равно? Возможно, они просто не воспринимали его всерьез? Впрочем, какая разница. Меньше всего Северусу сейчас хотелось анализировать эту четверку и уж тем более прямо сейчас иметь удовольствие общения с несколькими из них.
Брюнет остановился и вскинул брови, машинально опустив правую руку ближе к карману – туда, где была палочка. Нет, он не думал, что Блэк на него сейчас набросится, просто за столько лет обучения, кажется, этот жест у Снейпа стал условным рефлексом при виде кого-то из этих четверых. – Блэк, дай пройти, - чертов коридор, неужели нельзя было сделать его пошире? Нет, Северус и не собирался быть нисколько вежливым. С Блэком это не работает.  -  Возможно, ты удивишься, но коридоры созданы не только для тебя, по ним иногда ходят другие люди, - холодно произнес Северус, глядя на Сириуса, а после переводя взгляд на Петтигрю.  Может быть, этот догадается посторониться и пропустить его? От упрямого и недалекого Блэка Северус этого, честно говоря, особенно и не ждал.

Отредактировано Severus Snape (2018-06-09 15:35:33)

Питер тихо-мирно сидел в кресле и читал двадцать четвёртую главу учебника по магловедению. Этот предмет казался ему унылым и скучным, но выбрал он его потому, что старшекурсники вовсю голосили о его лёгкости в сравнении с остальными предметами. И вот сейчас, та самая глава, прочтение которой Пит откладывал уже неделю, пыталась как-то устаканиться в его голове. Всем знакомо это чувство: когда чтиво тебе не интересно, ты читаешь его через силу и понимаешь, что совершенно ничего не осознаёшь. И ты перечитываешь абзац снова, и снова, и снова…
Сириус, как гром среди ясного неба, ворвался в гостиную в поисках Джеймса, сетуя на то, что Сохатый слишком много времени стал проводить с Лили Эванс. Несмотря на то, что Джеймс был всерьёз увлечён, Питер всё равно имел своё мнение на этот счёт. Ему казалось, что Лили - это что-то вроде вызова или очередной цели для Джеймса. Он же не сдаётся просто так, и будет рогами упираться, пока не получит то, что хочет. Вот и добивается расположения Лили всеми возможными способами. А потом она ему надоест, так всегда бывает. Провозится с девчёнкой, поймёт, что это муторно и хлопотно, и всё вернётся на круги своя.
- Она ему скоро надоест, - произнёс Пит, повернув голову и глядя на Сириуса, - Уверен, что когда Джеймс добьётся её полного расположения, она перестанет быть ему интересной. Ты же его знаешь, он так просто не сдаётся, - Хвост замечает, что Сириус уже летает где-то в своих мыслях, постукивая пальцами по креслу и запрокинув голову, поэтому он еле заметно пожимает плечами и с громким вздохом вновь обращает внимание на книгу. Самое сложное теперь – понять, где он остановился. На первый взгляд, вся страница кажется незнакомой…
Не успел Пит найти нужный абзац, как Бродяга вновь вернулся в этот мир, прямиком из своей головы. И принёс с собой какую-то подозрительную идею, наличие которой прямо таки читалось на его лице.
– Ты ведь совсем не занят, верно?
- Эмм… - Пит захлопнул книгу и кинул её на соседнюю тумбочку, пристально глядя на Сириуса с лёгким недоумением, - Нет, совсем нет, - что угодно, лишь бы не эта унылая глава по магловедению…

В общем-то, у него и в мыслях не было улизнуть от Сириуса. Даже если в глубине души ощущалось лёгкое волнение насчёт того, что же задумал Бродяга. Вряд ли это что-то хорошее, не собираются же они сейчас наколдовать цветочки у двери гостиной Слизерина? Или собираются? Спускаться в подземелье желания как-то совсем не было… А если их поймают? Врагов там как-то многовато. Но друг развеял сомнения: всего-то напакостить Филчу. Тем более, и правда: если выловить подходящий момент, то их никто не заметит, зато реакция Филча будет бесценной.
- Ага, понял, - сказал Пит, весело шагая рядом с Блэком, - Проще простого. Представь, как он будет беситься, особенно после того, как мы… - он не успел договорить, потому что прямо из-за поворота перед ними обоими предстал не кто иной, как Северус Нюниус Снейп. Легко догадаться, что сейчас произойдёт. Пит перевёл неуверенный взгляд на Сириуса, чтобы заразиться его уверенностью, которую сейчас можно было бы грести лопатой... Сгонять злобу на Филче – это так, цветочки, бытовое развлечение, а вот если подвернулся Северус!
Бродяга буквально вскипел, когда слизеринец с ним заговорил, ещё и таким надменным тоном. Питер переводил взгляд с одного на другого, и сам уже напрягся, потому что уступать не собирался никто. А что происходит, когда люди не сходятся на компромисс? Правильно, драка. И Северус явно в меньшинстве. Пит издал смешок, с вызовом глядя на Снейпа, когда Бродяга назвал его «немытой летучей мышью». А я думал, кого он мне всё время напоминает?
– Пит, ты видишь здесь людей?
Надменное бесстрашие Блэка было заразительным, а потому Петтигрю, предчувствуя лёгкую победу, тут же отчеканил:
- Только мы вдвоём, - а затем повторил высокомерно-приторным тоном, проговаривая буквально каждую букву: - И очень грязная мышь, которой надо бы побеспокоиться о целостности своих крылышек, - и Пит перевёл на Сириуса взгляд, полный восхищения. Он буквально всем своим видом показывал: «Смотри, Сириус, я же почти как Джеймс!». Ведь Джеймс наверняка сказал бы то же самое. Разве мог бы он упустить такую возможность?  Больше всего Хвост хотел равняться на Сохатого, этого не отнять. Правда, выглядело это больше как глупое и неумелое подражание. Да и что бы сделал Пит, если бы никто из более сильных друзей не стоял сейчас рядом с ним? Молчал бы в тряпочку, поджав хвост...

Северус даже не успел среагировать, когда Блэк внезапно решил выхватить у него книгу. Но слизеринца это здорово разозлило – мальчишка посягнул чуть ли не на самое святое! Меньше всего Северус хотел, чтобы кто-то видел его записи в учебниках. Это было нечто важное, что-то такое, что не предназначалось для посторонних глаз. А Блэк бесцеременно листает учебник с самым саркастическим выражением лица, на которое только способен. Северус, разъяряясь все сильнее, провожает взглядом свою книгу, которая через несколько секунд оказывается в руках у Петтигрю... А потом, через минуту, когда на Питера налетели мыши, и на полу. Снейп это видел краем глаза, но никак не среагировал, потому что буквально через несколько мгновений ему в горло утыкается палочка Блэка.
Страх? Нет, Северус не ощущал никакого страха, только чистую, всепоглощающую ненависть к человеку напротив. Все в нем: этот самодовольный взгляд, эти ухмылки, эта уверенность в собственной непобедимости, все это отзывалось внутри Северуса такой яростью, что все внутри него скручивалось в плотный пульсирующий комок злости, который просился наружу. Сколько раз он ловил на себе подобный взгляд? Сколько раз молча его сносил и позволял себя позорить, хотя мог бы остановить это в одно мгновение? Почему? Это был очень хороший вопрос.
Действительно, нужно отдать Северусу должное, он был обладателем поистине ангельского терпения. Стоит ли говорить, что в магическом плане он был много подкованнее и осведомленнее постоянно терроризирующей его четверки? Но Снейп этого никогда не показывал, и этому были свои причины. Первая – это, конечно, Лили, которая определенно бы обо всем узнала и вряд ли бы обрадовалась тем заклинаниям, что мог бы использовать Северус, чтобы решить свои школьные проблемы раз и навсегда. Конечно, он мог бы сказать потом Лили, что он-де защищался, и это было бы чистой правдой, но... зная реакцию девушки хоть на какие-то намеки на Темную магию, Снейп не рисковал этого делать. Лили, несмотря ни на что, пока не была готова принимать Северуса таким, каким он был на самом деле, поэтому чего-то о нем ей лучше было не знать до поры до времени. Вторая – это определенно бы вызвало проблемы с Дамблдором,  который всех этих четверых всегда покрывал, и в итоге виноват во всем, разумеется, оказался бы сам Снейп, а Поттер и компания с чистыми ручками и не при делах. Собственно, поэтому он и не применял на практике свои широкие познания и предпочитал отбиваться незамысловатыми и всем известными заклинаниями, что, увы, далеко не всегда приносило успех.
Но сегодня... человек на самом деле может вытерпеть очень много, но всякая чаша может переполниться. Можно бесконечно долго терпеть очень тяжелые проблемы и тяготы, но наступает момент, когда случается какая-то совершенно пустяковая вещь , но она становится последней каплей , и человек взрывается.
Северус не сводил взгляда с Блэка, пытаясь успокоиться, но ничего не получалось. Если бы гриффиндорец в этот момент пошел бы на попятную, возможно, Северуса бы отпустило, но тот своим надменным взглядом только разжигал ярость Снейпа, которая и без того сейчас росла в геометрической прогрессии. А последней каплей, наверное, стала небрежно отшвырнутая ногой Петтигрю в дальний угол книга – и вот тут Северус понял, что с него довольно. Он мельком бросил взгляд на Питера, подмечая, как тот напуган и как держит в дрожащей (или ему показалось?) руке свою палочку, разумеется, не решаясь ничего сделать. Трус. Но с него достаточно на сегодня, и Снейп резко переводит потемневший взгляд на Сириуса. – Убери, так  чтоб я видел, - у слизеринца сводит скулы от тона голоса Блэка, – А лучше отдай её мне, Нюниус, мы ведь не хотим повторения недавних сцен, верно? – у Снейпа перехватывает дыхание. Блэк своими же словами просто не оставил себе шансов, и в это мгновение Северусу становится плевать на все: что подумает потом Лили, какие у него будут проблемы с администрацией школы, он не думал ни о каких «потом». Он думал только об одном, и комок у него в груди становился все туже и тяжелее, пока наконец не стало невозможным его больше сдерживать. – Сектумсемпра, - Снейп, все еще чувствуя у себя на горле палочку и буквально буравя Блэка своим взглядом, хрипло выплюнул заклинание. Комок туго ударился внутри о его грудь и скользнул наружу, через палочку, которая мгновенно нагрелась, проводя заклинание. В этот момент перестало существовать все вокруг, был только Блэк, в глазах которого мгновенно появилась боль, вытесняя обычно обитавшую там спесь. Зрачки расширились; одежда его намокала очень быстро, пропитываясь свежей кровью, и даже на лице появились глубокие порезы. То, что ощутил в это мгновение Северус, сложно передать словами. Он отдал бы очень многое за возможность вечно смотреть на то, как меняется взгляд Блэка. Возможно, этот урок он все же усвоит? Снейп резко выдохнул и сделал шаг назад, не сводя взгляда с Сириуса ни на одно мгновение: действие этого заклинания даже у него самого вызывало что-то сродни трепета и гордости, смешанной с нотками ужаса: настолько мощно оно сейчас у него получилось.